(восстановленная копия от 07 марта 2013 года)
Вновь в прессе вспыхнули споры вокруг Pussy Riot . На этот раз причиной внимания к группе стала подача жалобы Уполномоченному по правам человека Лукину. Согласно ст. 29 закона «Об уполномоченном по правам человека в РФ», омбудсмен вправе «обратиться в суд или прокуратуру с ходатайством о проверке вступившего в законную силу решения либо приговора суда». При этом в судебном процессе он или его доверенное лицо имеет уникальный процессуальный статус, фактически выступая на стороне защиты.
и знакомая с ним не понаслышке, могу предположить пару вариантов развития событий.
И все это не для того, чтобы продемонстрировать, насколько демократичное наше государство (хотя и это до кучи) в отношении троицы возмутителей спокойствия из группы Pussy Riot , что должно быть логично, а наказать трех строптивых протестных адвокатов Фейгина, Полозова и Волкову как главные центральные фигуры разразившегося скандала (мстительность власти теперь уже известна многим).
Вновь в прессе вспыхнули споры вокруг
Верить в то, что он будет действовать согласно закона во благо простых граждан – сложно, несмотря на то, что он однажды получил хороший урок от московского ОМОНа на Стратегии — 31 в 2010 году (ну не знали омоновцы, что перед ним сам Лукин…).
Зная, как работает это ведомство с громким названием «Уполномоченный по правам человека»,
Первый – это ленивое вмешательство комиссии от Уполномоченного, которые проведут собственную экспертизу, доложат Лукину, и спустя пару месяцев после этого состоится заседание Президиума Мосгорсуда. Тот, в свою очередь, назначит новое рассмотрение, и девушки, в конечном итоге, к ликованию международной общественности, будут оправданы.
Второй вариант – быстрый: участие самого Лукина в надзорном слушании, его гневная речь в адрес суда и растяп – оппозиционных адвокатов . Ну и … освобождение панк-хулиганок опять же под неистовые аплодисменты международных защитников прав человека.
Собственно планомерное наступление на адвокатов начато давно, только оно не было оформлено в конкретный план действий. Может быть от того, что некие кремлевские политтехнологи долго в отпуске были, то ли просто по собственной безалаберности.
Как бы там ни было, первая реакция властей, как всегда была неуклюжей. Во время судебных слушаний власти, по всей видимости, получили «трехведерную клизму» от Путина: откуда ни возьмись появились так называемые православные христиане, патрулирующие улицы Москвы с единственной целью — вылавливать сторонников пусек с целью их покарать, забыв о всепрощении Божьем.
Затем тактика изменилась. И поначалу незаметный и не особо остроумный перформанс по воле властей закончился протестными стояниями у суда и финальной «двушечкой» (обсуждение быдловатости высказывания оставим за скобками, хотя подмывает спросить источника «нетленки», вслед за героем Джека Николсона в «Лучше не бывает»: «Где вы набрались этой пошлости? Якшаясь с проститутками в портовом баре?). Той самой «двушечкой», положившей начало новому витку конфликта только теперь уже между осужденными панками и адвокатами .
Провокация удалась, благо, игра пошла на поле самой власти: в кулуарах судебных кабинетов, в тиши административных залов. И вот уже люди, стоявшие плечом к плечу, требуя справедливости по отношению к девушкам, — интеллигенция, народ, адвокаты — вдруг стали поливать друг друга известной жидкостью и городить немыслимые обвинения в пиаре на жене-политзеке (подобная дикость больше говорит об авторе обвинения, и отнюдь не комплиментарно; попробуйте, раз так завидно), в краже паспорта и ключей от квартиры, в несанкционированной регистрации товарного знака, распространении дезинформации, и прочее — поклёпам несть числа.
Поскольку в помоях копаться я не большой любитель, а событий и правда было слишком много, то я ситуацию для себя зафиксировала на следующей стадии:
— С заявленным Лентой.ру «лидером оккупайсуда» Дмитрием Куминовым знакома, равно как и с самоназначенным лидером того же оккупайсуда Татьяной Болотиной знакома шапочно — и это не суть — никому из них в своей статье слова я предоставлять не собираюсь. Да и их организационная роль мне слабо понятна.
— Удальцова и Фейгина я знала лично и до дела с Pussy Riot (мы в ФПС Национальной Ассамблеи с 2007 года), и упрекнуть их в непорядочности у меня не было повода. С Виолеттой Волковой познакомилась позднее, как и с Николаем Полозовым. Знаю их профессионализм, как и Фейгина в ряде серьезных дел. И сохраняю от знакомства с ними приятные впечатления — поэтому просто безоговорочно приняла их сторону. И ни сколько не сомневаюсь в политической подоплеке развернувшегося скандала.
Тем не менее, ради читателей, я обратилась к адвокатам с просьбой еще раз прокомментировать сложившуюся ситуацию.
Виолетта Волкова достаточно обижена на свою подзащитную, которая выйдя на свободу занимается лишь очернением тех, кто бесплатно защищал девчонок, не жалея своего времени и сил.
Николай Полозов: Скандал был инспирирован властью, целью которой было: во-первых, внести раскол в саму группу и расколоть сторонников. Во-вторых, снизить уровень поддержки (прежде всего международной). Тот факт, что на годовщину в Храма Христа Спасителя пришли всего два человека очень показателен. Ну и в третьих , уничтожение института политической адвокатуры в зародыше(особенно в связи с грядущими процессами типа "6 мая". Условиями примирения с ними является правда. Если бы Самуцевич сразу призналась, что не хочет в колонию, что смалодушничала и повелась на игру власти, ничего плохого не произошло бы. Вместо этого она дотошно выполняла заказ по очернению адвокатов . Поскольку ни одно из предъявленных нам обвинений не подтверждается (ни бренд, ни фильм, вообще ничего) мы будем добиваться правды дальше, в том числе в судебном порядке (суд с Коммерсантом). Только полностью очистившись от грязи можно сделать шаг навстречу.
Марк Фейгин также достаточно обоснованно выразил собственное мнение:
— Причина конфликта в большей степени имеет морально-этическую природу. Это схватка бескомпромиссной правды и личного расчета. Катя к величайшему несчастью решила искать личного спасения за счет сдачи подруг из Pussy Riot и их адвокатов по принципу: умри ты сегодня, я — завтра. Взяв 21 февраля 2012-го в Храме Христа Спасителя столь высокую нравственную планку (хором вторили солженицынскому «жить не по лжи»), не все из троих участниц смогли на этой высоте удержаться. Для Нади и Маши спасение — это борьба, для Кати — хладнокровный расчет. Возможно, в силу большего, в сравнении с подругами, возраста. Может ещё почему-то. Только признание справедливости правды узниц, как единственно верного бескомпромиссного и дерзкого пути, отказ от лжи в отношении адвокатов и истории её сделки со следствием и судом, может исчерпать этот конфликт.
На мой взгляд, очень правильно охарактеризовал ситуацию и Сергей Митрохин (партия Яблоко):
— Мне кажется, они очень инфантильные и плохо соображают, что делают. Они подвержены влиянию со стороны адвокатов, что понятно; оппозиции, следователей, властей, случайных людей, которые настраивают их против адвокатов, и.т.д. Такое разорванное сознание. То, что они сделали — глупо, но это не оправдывает садизма властей.
Помнится, в тот момент, когда Самуцевич была выпущена из зала суда, я не могла подойти к ней: журналисты облепили ее, лезли на головы друг друга, снося штативы и топча активистов, стоявших у здания суда. Однако в день выборов в КС мне удалось встретиться с ней, гуляя в сквере на Триумфальной и перекинуться парой фраз. Екатерина заученно отрапортовала, что не довольна адвокатами, но ее очень устраивает то, что их группа теперь известна на весь мир.
Меня всегда интересовали и заботили рядовые активисты, в т.ч те, с кем я часто и регулярно проводила ночи на Оккупайсуде, и я не удержалась от вопроса:
— Катя, а как же те люди, которые круглосуточно дежурили у СИЗО и у Хамсуда? Вы хотя бы поблагодарили их за сочувствие!
Мой возглас для нее стал откровением. Сначала она растерялась, затем удивилась и лишь потом, слегка покраснев, сказала:
— Передайте им большое спасибо.
И вот теперь все мы ждем следующего действия: на сцену политического конфликта выйдет Владимир Лукин. Видимо, решил попытаться реабилитироваться. Словом, готовимся к новому спектаклю. Посмотрим, насколько права я окажусь в этот раз.