Да, я изменилась

Мне сейчас часто задают вопрос украинцы: Лена вы изменились. Да это так. Я изменилась, приехав Финляндию. И изменило меня, как ни странно, интервью миграционной службе...
Самый главный вопрос, на который необходимо было ответить, это вопрос: почему я не

могу вернуться в Россию. И для того чтобы обосновать свой ответ мне пришлось вспоминать то, о чем нормальный человек старается забыть, что пришлось пережить за последние годы, то что я прячу в глубине души: затаенную боль унижений и оскорблений.
Мне пришлось вспоминать все издевательства, которые устраивал мне, моей семье центр по борьбе с экстремизмом, полиция и ФСБ России. 
И впервые открыто я рассказывала незнакомой девушке из миграционной службы о наболевшем, рассказала всё. 

Впервые за последние несколько лет я плакала. Наверное это было похоже на исповедь. Это очень сложно быть спокойной и выдержанной, когда в твою квартиру врываются вооруженные люди, когда ты просыпаешься под дулом автоматов. Обыски и слежка, в принципе, это было привычной мелочью.
Страшнее было вспоминать и описывать словами моменты, когда я узнавала о том, что моего сына похитили. И было это дважды. Для любой матери это страшно. А здесь ты понимаешь, что его украли осознанно, что его где-то вот в этом городе, который ты вроде бы знаешь, как свои пять пальцев, пытают какие-то подонки в полицейской

форме... Дважды его калечили в полиции... предварительно на ночь скручивая

"ласточкой". Знаете, что это такое? Это когда человеку заводят за спину руки и ноги и связывают их сзади. А чтобы не смел разогнуться, на шею накидывают петлю, закрепляя ее сзади к ногам. И если ты опустишь голову вниз, то как бы сам повесишься...
Я рассказывала все... И штрафы за репосты в интернете, и вызовы на допросы, и сфабрикованные против меня дела, как и поливания грязью от ботов и тролей, как и нападение на меня и распространение слухов о моей смерти... все это было мелочью по сравнению с тем, как путинская гестаповская система издевалась над моим ребенком. И я рассказала все, и предъявила все документы, подтверждающие эти рассказы.
Я приводила примеры с нашими оппозиционерами, у которых убили или искалечили детей, чтобы воздействовать на них. Я откровенно рассказывала, как мне приходилось обращаться к бандитам, у которых есть связи в полиции, чтобы вычислить, куда увезли и где пытают моего сына. О том, как я его находила, как мы вызывали скорую, ребёнка везли сразу на операционный стол. Потому что он был искалечен и изуродован до неузнаваемости. 
Когда система Владимира Путина сталкивается с такими людьми как я, когда они понимают, что они не могут воздействовать на нас, они начинают воздействовать на нас через наших детей. Так у Иры Калмыковой была убита её дочка Олеся.  Вот об этом, об этой боли я и рассказывала. Мы делали перерывы, я выходила покурить, возвращалась и продолжала говорить то, о чем даже не смела вспоминать...
И в свете того, что я вынула на свет и озвучила, я вспоминала одну простую вещь, теперь мне это кажется простым, проект "Груз 200 из Украины в Россию". Да, я очень хотела помочь Украине, когда на нее напал подлый, беспощадный и беспринципный зверь в лице кремлевских оккупантов. Этого зверя мы изучали долго и пристально, узнали все его повадки и бреши. Я видела, как гибнут лучшие из лучших...
 И когда я приехала в Украину, я увидела простых людей, которые действительно хотели победить путинизм. Но ни у кого из них не хватило и не хватает духа, силы и опыта это сделать до сих пор. Они не довели до конца революции Достоинства. И сейчас они не реализовывают на свое право свободного народа так, чтобы выиграть и закончить эту войну. 
Я создала для них информационный фронт нападения на путинскую Россию. Фронт очень эффективный. Но именно украинцы и разрушили его. А когда в Киев ко мне приехали российские оппозиционеры - эксперты, украинские путиноиды во власти реально заистерили и напугались. Ведь в Киеве собрались тогда те, кто был способен передать свой наработанный опыт борьбы с Путиным и его ставленниками украинцам. И украинские путиноиды насочиняли массу небылиц обо мне только с одной целью - максимально дискредитировать, остановить...
В моменты когда в отношении меня шли провокации, никто, ни один патриот Украины не выступил и не сказал громко ни одного слова в мою защиту. 

Сейчас я смотрю со стороны на украинцев, которые продолжают галдеть, как дети, которые требуют от меня чтобы я не учила их жить, они думают что они прекрасно знают что такое система Путина, но на самом деле они не знают ничего. А мы, те люди, которые знают эту систему изнутри, которые хотели помочь, отвергнуты. 

Да, невозможно помочь тому, кто не хочет быть спасенным, насильно мил не будешь...

 Правы психологи, когда они предлагают своему пациенту высказаться и проговорить свою боль. Для меня миграционная служба Финляндии стала таким психологом. Этому психологу я рассказала всё. 
И действительно в первые за эти годы я несколько раз плакала, плакала навзрыд, не стесняясь.
Я очень благодарна миграционном службам за то, как они меня слушали. 

Именно как, а не почему. И увидела, как их службы прячут меня от оголтелых российских подонков. 
Сейчас я почувствовала не просто облегчение, я действительно вижу, что не нужно вмешаться в дела Украины, украинцы должны сами наработать свой опыт. Не нужно было делать даже этот проект, ведь юристы и адвокаты Украины вообще не желают использовать в качестве доказательств российской агрессии собранные мной и волонтерами убойные доказательства.

Однако я привыкла доводить все до конца. И довела. Именно потому что вижу, что украинцы - это большие дети. Этим детям все равно нужна моя помощь, хотя бы для будущих поколений. 
Можно меня оскорблять дальше сколько угодно, можно сколько угодно говорить что Васильева все врёт, история уже сама доказывает мою правоту. 
Да я была права. Но все это не стоило той боли, через которую я была вынуждена пройти. Я и моя семья. 
Теперь я потихоньку зализываю свои раны. 
Все, что могла сделать для мира, для того, чтобы остановить эту треклятую войну, я уже сделала.
Именно поэтому я и изменилась.
Если кому-то будет интересен мой опыт - поделюсь. И нещадно буду банить каждого, кто вякнет, что его не надо учить. Еще как надо!

Наблюдая за продолжающимся "детским садом", я оставляю за собой право на критику. Не более.